Неточные совпадения
— Отжившее-то отжившее, а всё бы с ним надо обращаться поуважительнее. Хоть бы Снетков… Хороши мы, нет ли, мы тысячу лет росли. Знаете, придется если вам пред домом разводить садик, планировать, и растет у вас на этом месте столетнее
дерево… Оно, хотя и
корявое и старое, а всё вы для клумбочек цветочных не срубите старика, а так клумбочки распланируете, чтобы воспользоваться
деревом. Его в год не вырастишь, — сказал он осторожно и тотчас же переменил разговор. — Ну, а ваше хозяйство как?
В самой долине растут низкорослый
корявый дуб, похожий скорее на куст, чем на
дерево, дуплистая липа, черная береза; около реки — тальник, вяз и ольха, а по солнцепекам — леспедеца, таволга, калина, орешник, полынь, тростник, виноград и полевой горошек.
Оранжереи потемнели, грунтовые сараи задичали; яблони, по случаю немилостивой зимы 1861 года, почти все вымерзли, так что в плодовом саду, на месте роскошных когда-то
дерев, торчали голые и
корявые остовы их.
И
деревья, как свечки, — в самое небо; как на
корявых лапах присевшие к земле пауки; как немые зеленые фонтаны…
Они подходили уже к месту пикника. Из-за
деревьев было видно пламя костра.
Корявые стволы, загораживавшие огонь, казались отлитыми из черного металла, и на их боках мерцал красный изменчивый свет.
И
деревья, освещенные холодным огнем молний, казались живыми, простирающими вокруг людей, уходивших из плена тьмы,
корявые, длинные руки, сплетая их в густую сеть, пытаясь остановить людей.
И волосы — как сухая омела, что вырастает на
деревьях, и борода тоже, а нос — как здоровенный сук, а морда
корявая, точно поросла лишаями.
Я окинула глазами внутренность сарая с его старыми изогнутыми
деревьями и с зубчатыми широкими листьями, из-за которых тяжело и прямо висели черные сочные ягоды, и, подсунув голову под сетку, из-под
корявого сука старой вишни увидала Сергея Михайлыча.
В неподвижной, холодной воде реки отражались
деревья вниз вершинами; он сел в лодку и смотрел ни них. Эти призраки были пышнее и красивее живых
деревьев, стоявших на берегу, осеняя воду своими изогнутыми и
корявыми ветвями. Отражение облагораживало их, стушёвывая уродливое и создавая в воде яркую и гармоничную фантазию на мотивах убогой, изуродованной временем действительности.
Костлявая и длинная фигура дедушки Архипа вытянулась поперёк узкой полоски песка — он жёлтой лентой тянулся вдоль берега, между обрывом и рекой; задремавший Лёнька лежал калачиком сбоку деда. Лёнька был маленький, хрупкий, в лохмотьях он казался
корявым сучком, отломленным от деда — старого иссохшего
дерева, принесённого и выброшенного сюда, на песок, волнами реки.
Н. А. Десулави отметил в своем дневнике амурскую липу с дуплистым
корявым стволом, с узловатыми ветвями и с цветами, издающими довольно сильный аромат, затем — пробковое
дерево с серой морщинистой корой, бархатистой на ощупь.